СОБЛАЗН ДЛЯ ПРЕВЕНТИВНОГО УДАРА
«ВОЕННО-ПРОМЫШЛЕННЫЙ КУРЬЕР» №42.2005 г.
СОБЛАЗН ДЛЯ ПРЕВЕНТИВНОГО УДАРА
Виктор КОВАЛЕВ
научный руководитель Центра проблем
стратегических ядерных сил
Академии военных наук
"НОВОЕ" В ЛИБЕРАЛЬНОЙ ТЕОРИИ СДЕРЖИВАНИЯ С ПОЗИЦИИ ПРЕДСТАВИТЕЛЯ "ПЕЩЕРНОГО" МЫШЛЕНИЯ
В конце ХIХ века Сэмюэл Клеменс (он же Марк Твен), иронизируя над непрофессиональным подходом к использованию научного анализа в попытках подвести под глупости некую "научную" базу, сказал примерно следующее: "В науке есть что-то захватывающее: какие далеко идущие выводы она позволяет делать, базируясь на самых ничтожных основаниях". Это высказывание великого сатирика все чаще приходит на ум, когда знакомишься с последними "достижениями" либеральной научной мысли в области теории сдерживания. Начало пропагандистской кампании было положено широко известной в узких кругах работой Института США и Канады (ИСКАН) "Снижение ядерных рисков: смогут ли Россия и США отказаться от взаимного ядерного сдерживания" и продолжено в ряде публикаций "Независимого военного обозрения" в 2004-2005 гг. До статьи Валерия Ярыныча с претенциозным названием "Проблема не для узкого круга" (см. "НВО" №27 за 2005 г.) концептуальные положения, составляющие суть либерального подхода к теории сдерживания, формулировались на гуманитарном уровне строгости.
При этом надо отметить, что материалы, декларирующие позицию либералов, построены добротно: в них явно присутствует креативный подход к составлению текстов, свойственный для современного рекламного бизнеса, и даже просматриваются элементы нейролингвистического программирования. Следует отметить, что в принципе на уровне "домохозяек" и даже более "продвинутых" читателей выдвигаемые положения выглядят достаточно убедительно, тем более что им квалифицированно внушают, что недобитый либералами оборонно-промышленный комплекс России угрожает их кошелькам. При этом скромно забывают объяснить, почему Советская (Российская) армия и ОПК развалены, а на благосостоянии народа это положительно не отразилось.
Что касается безопасности семей, которой, по мнению В. Ярыныча, могут угрожать СЯС России, то хотелось бы понять, о каких семьях идет речь? О тех, которые живут на территории России (безопасность которых обеспечивается в том числе и СЯС) или о вывезенных на Запад семьях большинства заметных представителей либеральной мысли, а также компрадорской буржуазии и коррумпированного чиновничества?
Очевидно, СЯС России для последних несут угрозу, причем не только непосредственную, но и опосредованную. Можно предположить, что если их представители, оставшиеся в России и зачастую осознанно или неосознанно выполняющие здесь функции агентов внешнего управления страной, будут плохо "стараться", в том числе и в оборонной сфере, то это может не пойти на пользу обживающимся на Западе родственникам.
"ТЕОРИЯ НИЩЕНСТВА"
Что касается самой теории ядерного сдерживания, то усилиями либералов, в том числе в трудах ИСКАН и публикациях "НВО", она переведена в разряд особого вида художественной литературы, где в дискуссии побеждает не та сторона, которая больше знает и разбирается в военно-прикладных разделах теории конфликтов, а та, которая лучше владеет пером.
В этой связи отрадным фактом стало появление статьи В. Ярыныча, где делается попытка обосновать либеральный подход к строительству СЯС России теорией исследования операций в военном деле. Рассматриваемая публикация в "НВО" в двух последних разделах уже может быть проанализирована с объективных позиций. Что касается первого раздела статьи В. Ярыныча, озаглавленного "Клубок парадоксов", то он выполнен в свойственной либералам критичной манере, обычно импонирующей широкому кругу читателей, содержит хорошо "упакованную" искаженную информацию, которую достаточно сложно профессионально обсуждать в открытой печати.
Если подробно обсуждать каждый тезис первого раздела статьи В. Ярыныча, то это "потянет" на достаточно объемную брошюру, которая к тому же должна иметь гриф "Сов. секретно". Можно предположить, что, выступая с критических позиций, именно на сложность опубликования в открытой печати ответа компетентных специалистов и рассчитывает автор "Проблемы не для узкого круга". Вместе с тем последующие разделы его статьи - "Непонятные методики" и "Нужен единый подход" - вполне допускают определенную возможность их открытого профессионального обсуждения, что мы и попробуем сделать.
Первый же тезис В. Ярыныча о принципиальной несекретности методик, используемых при обосновании структуры и состава СЯС России, а также об их возможной некорректности либо полном отсутствии вводит, мягко говоря, в заблуждение. Спешим успокоить читателя. Конечно, они существуют. Конечно, по ним проводятся расчеты. Но представителей либерального направления общественной мысли во властных структурах России их результаты никогда не интересовали.
В постсоветский период строительства СЯС (если это можно назвать строительством) была навязана и укоренилась в качестве нормативной своеобразная "теория нищенства". В соответствии с ней у России нет внешних угроз, нет ни целей развития СЯС, ни решаемых ими задач, ни вытекающих из этих задач потребностей. Есть только некие "экономические возможности" страны, причем весьма ограниченные, которые задавались и задаются до сих пор постоянно действующей либеральной группировкой, так называемым "экономическим блоком" правительства. Поскольку при планировании развития группировок СЯС в эти сверхжесткие ограничения надо укладываться, весь процесс их сбалансированного развития сводился, по существу, к перекройке "тришкиного кафтана".
Надо отметить, что в процессе задействования экономических регуляторов сдерживания развития СЯС либералы доводят дело почти до смешного. Ставшим скандально известным федеральным законом №122 от 05.10.2004 г., как известно, была не только произведена монетизация льгот, но и отменен федеральный закон №174-ФЗ от 17.08.1999 г. "О финансировании государственного оборонного заказа для стратегических ядерных сил Российской Федерации". Как говорят в народе, "это было бы смешно, когда бы не было так грустно". Справедливости ради отметим, что указанный закон никогда реально не исполнялся. Он имел своей целью только "протолкнуть" через Думу Договор СНВ-2. Но сама его отмена - весьма показательный факт.
Теперь же, когда цены на нефть неуклонно растут вместе со Стабилизационным фондом и золотовалютными резервами страны, все сложнее стало применять положения "теории нищенства" для обоснования целесообразности демонтажа СЯС России. В условиях, когда в стране решается задача удвоения ВВП, когда усилиями президента осуществляются первые шаги по переходу России от бессубъектного состояния к осознанию своих интересов и обеспечению возможности их отстаивания, начали создаваться предпосылки для обеспечения реальной геополитической полезности СЯС.
Поэтому, по-нашему мнению, и появилась потребность в новой либеральной теории, выполняющей нормативные функции и объясняющей, почему для России достаточно иметь СЯС в лучшем случае на уровне Китая или Франции вне зависимости от состояния СЯС и Сил общего назначения (СОН) США.
ИНФОРМАЦИОННОЕ ... СДЕРЖИВАНИЕ
Создание указанной теории, как и положено, начинается с дезавуирования методической базы, используемой для принятия решений в области строительства СЯС. Читателю объясняется, что поскольку она почему-то не опубликована, то значит, коварным апологетам СЯС и представителям "пещерного мышления" (по терминологии В. Ярыныча) есть что скрывать: либо некорректность, либо отсутствие самой методической базы.
Что касается высказываний автора "Проблемы не для узкого круга" по поводу целесообразности обеспечения "транспарентности" специального математического обеспечения, используемого для решения прикладных задач, связанных с обоснованием перспектив развития СЯС (поскольку оно якобы не может быть секретным), то здесь все далеко не так просто, как об этом заявляется.
Во-первых, указанные методики никогда специально не разрабатывались для всеобщей демонстрации. Зачастую в алгоритмы расчетов просто "вшита" информация, не подлежащая оглашению.
Во-вторых, с позиции рефлексивной теории конфликтующих структур передача (посредством опубликования) другой стороне методик, о которых говорит В. Ярыныч, означает (согласно терминологии, введенной В. Лефевром) передачу:
а) своей "доктрины";
б) своего "взгляда на плацдарм".
Получение противостоящей стороной указанной информации повышает ее "ранг рефлексии" (см. В. Лефевр "Рефлексия"). В конечном счете, с точки зрения математической теории конфликтов, в условиях конфликтного взаимодействия сторон это дает преимущество противостоящей стороне. Поэтому к раскрытию методической базы, используемой для реального моделирования двусторонних боевых действий и обоснования направлений развития СЯС, надо подходить с осторожностью. Она не может быть объектом широкого ознакомления.
Следующим значимым концептуальным тезисом, изложенным в анализируемой статье, является предложение о замене "силового" механизма сдерживания, связанного с гарантированным обеспечением возможности выполнения СЯС требуемой боевой задачи в любых условиях организованного противодействия противника своеобразным "информационным" механизмом.
По мнению В. Ярыныча, новый механизм сдерживания действует примерно так. Собирается смешанная команда экспертов. Проводится совместное моделирование двухсторонних боевых действий по предъявленным и согласованным методикам и исходным данным. С использованием метода оценки сдерживания по "нехарактерным результатам возмездия" (НХРВ) определяется тот минимальный уровень количественного состава СЯС России, для которого в процессе моделирования еще встречаются реализации, когда до территории США в процессе обмена ударами все-таки доводится некоторое "большое" (значимое, заметное) количество ЯБП. Ясно, что требуемое количество доводимых ЯБП автору вообще-то неизвестно, но его в принципе можно определить экспертно. А далее:
а) результаты оценки доводятся до мировой общественности и руководителей ядерных стран;
б) указанный уровень объявляется минимально достаточным уровнем СЯС России;
в) если российские СЯС хоть немного его превосходят, то американская сторона, убоявшись последствий этого, откажется от планов задействования "ядерного фактора" в российско-американских отношениях.
Не ясно, чего в данных предложениях больше: собственной некомпетентности автора или расчета на некомпетентность лиц, принимающих решения в военно-технической сфере.
Для начала задумаемся, а может ли вообще реально состояться такое совместное моделирование, дающее убедительные результаты, которые невозможно оспорить? Подчеркнем, не просто результаты неких совместных расчетов, а именно убедительные и труднооспоримые для специалистов, разрабатывающих предложения для военно-политического руководства обеих стран. На наш взгляд, получение таких результатов моделирования вряд ли может быть реально обеспечено. К тому есть следующие причины. Первым подготовительным этапом указанного российско-американского моделирования, если оно претендует на получение таких ответственных оценок, должно стать согласование расчетного комплекса методик (создание комплексной методики - эталона), а также используемых для расчетов исходных данных.
Уже на стадии оценки требуемой степени внешнего и внутреннего правдоподобия комплексной методики - эталона, принимаемой обеими сторонами для решения задачи моделирования, возникнет проблема выполнения двух взаимоисключающих условий: максимально адекватного описания процессов двусторонних боевых действий и практического обеспечения вычислительной и информационной разрешимости поставленной задачи. Пытаясь ее преодолеть, группа экспертов (если, конечно, она будет состоять из профессионалов, а не из сотрудников ИСКАН и подобных ему организаций) может зайти в концептуальный тупик. Это связано с тем, что вопросы методологии в рассматриваемой области исследований еще далеки от своего окончательного решения. И, учитывая важность, ответственность и значимость получаемых результатов, группа экспертов, скорее всего, попросту завязнет в бесконечных дискуссиях. Ведь всем ясно, что настоящие эксперты (с обеих сторон) по понятным причинам будут ограничены в возможностях задействовать свое реальное "боевое" спецматобеспечение, которое не было бы предварительно отредактировано.
Таким образом, если обе стороны будут ответственно подходить к порученному делу, то подготовительный этап может превратиться в бесконечную череду научных совещаний, где консенсус вообще-то может и не быть выработан.
А как быть с исходными данными для расчетов? Утверждения автора "Проблемы не для узкого круга" о том, что использование предлагаемого им метода НХВР может дать убедительные результаты на условных цифрах, рассчитано на некомпетентных читателей. Более или менее корректные оценки (будь то на основе принципа максимально-гарантированного результата или же НХРВ) требуют привлечения закрытых исходных данных, в том числе исключительно высокой степени секретности.
Неужели российская или американская стороны предъявят друг другу, например, вероятностно-временные характеристики доведения приказов на пуск для различных вариантов работы системы боевого управления в условиях организованного противодействия противника? А, например, законы поражения ракетных комплексов для различных этапов их функционирования и условий противодействия, они тоже будут предъявляться сторонами друг другу? Весьма сомнительно.
Очевидно, что из соображений секретности такое совместное моделирование не может быть никогда проведено. Что же тогда может реально реализоваться? Некая совместная интеллектуальная "тусовка" квазиэкспертов, куда могут быть приглашены для повышения ее рейтинга и известные профессионалы.
Хорошо, если они соберутся просто с целью полезного времяпрепровождения. А если американская сторона вдумчиво подойдет к делу, то данную встречу она может использовать и с пользой для себя. По результатам рассматриваемой встречи может быть создан некий, реализующий либеральные установки "информационный фон" как в российских СМИ, так и путем непосредственного обращения в структуры, принимающие решения. Цель, как это принято у либералов, - дезориентировать общественное сознание, а также военное и политическое руководство, создать условия, направляющие развитие СЯС в заданное русло. По крайней мере, можно зародить сомнение в результатах оценок НИУ Минобороны РФ. Вряд ли наше общество, да и руководство способно само разобраться, что же там намоделировали указанные "эксперты".
Если даже вышеуказанные опасения напрасны, и цели информационного воздействия в общеизвестном смысле не преследуются, то необходимо отметить следующее. Такие совместные моделирования дают прекрасные возможности для рефлексивного управления российской стороной. Это предмет отдельного и специального разговора, выходящего за рамки настоящей статьи.
А теперь о собственно научной стороне поднимаемого В. Ярынычем вопроса. В принципе, он иногда говорит правильные вещи, только делает из сказанного неправильные выводы. Поэтому поясним для читателя выдвигаемый им методический тезис.
При моделировании двусторонних боевых действий исследователь сталкивается с целым рядом (десятками) неопределенностей, которые можно условно разделить на 4 класса:
1) интервальную неопределенность (когда известно только множество возможных значений неопределенных параметров);
2) вероятностную неопределенность (когда, помимо множества возможных значений неопределенных параметров, известно их вероятностное распределение);
3) нечеткую неопределенность (когда, помимо множества возможных значений неопределенных параметров, известна функция принадлежности их значений);
4) гностическую неопределенность (область полного незнания, гипотез, предположений и т.д.).
Наличие указанных неопределенностей приводит к принципиальной невозможности получения точечной оценки боевой эффективности и объективной неоднозначности оценок результатов обмена ударами. Фактически существуют нижняя и верхняя границы количества ЯБП, которое можно довести до территории противника в процессе двусторонних боевых действий. Причем отличаться друг от друга они могут в разы.
ВЫИГРАТЬ ВОЙНУ "В СРЕДНЕМ" НЕЛЬЗЯ
Согласно принципу детерминизма исследователь, разрабатывающий предложения для лиц, принимающих решения, стремится устранить неопределенности с учетом всех имеющихся у него возможностей. В этом случае интервальная и гностическая неопределенности устраняются вычислением максимального гарантированного результата (МГР), вероятностная - ожидаемого значения целевой функции, нечеткая - множества максимально недоминируемых альтернатив.
С чисто математической точки зрения введенные предпосылки не являются единственно возможными. Использование других предположений (например, гипотезу об использовании МГР можно заменить гипотезой оптимизма или гипотезой "взвешенного оптимизма-пессимизма" и т.д.) приводит к другим концепциям решения и получаемым результатам.
И В. Ярыныч в целом прав, когда выдвигает положение о том, что война не статическое явление. Ясно, что ее нельзя выиграть (проиграть) "в среднем". И здесь совершенно естественной при планировании группировки СЯС представляется реализация принципа обеспечения МГР. Иначе говоря, требуемый результат применения СЯС в условиях ответных действий должен быть ВСЕГДА гарантирован. Обеспечение для страны указанной гарантии в любых условиях организованного противодействия противника в "Проблеме не для узкого круга" объявляется "пещерным мышлением". В. Ярыныч предлагает заменить для оценок достаточности ядерного потенциала России гипотезу "взвешенного оптимизма - пессимизма", следованию которой, по его мнению, якобы придерживаются в "официальных структурах", гипотезой оптимизма.
Это значит, что автор рассматриваемой статьи считает допустимым для России иметь такие СЯС, которые могут в условиях двусторонних боевых действий с какой-то вероятностью совсем не доставить до территории противника ни одного ЯБП или доставить единицы ЯБП, но если имеется пусть даже очень маленькая (автор ее не указывает) не нулевая вероятность доведения достаточно большого количества ЯБП, то это обеспечит сдерживание противостоящей стороны. А собственно почему?
Тут автор даже не пытается объяснить свою позицию. И это понятно, потому что ответ на этот вопрос лежит вне классической теории исследований операций в военном деле.
Указанная теория с самого своего возникновения имела двоякое истолкование. Во-первых, она рассматривалась как нормативная теория, признанная помогать принимать оптимальные решения. Во-вторых, она понималась как дескриптивная теория, описывающая реальный человеческий выбор в конфликтных ситуациях. Второе истолкование основывалось на предположении, что человек - фундаментально-рациональное существо, стремящееся к оптимальности. Свою нормативную роль теория исследований операций играла и продолжает играть достаточно успешно. Однако с функцией дескриптивной она, по существу, не справилась, особенно в области индивидуального выбора. Одна из главных причин этой неудачи состоит в том, что теория исследования операций полностью игнорирует деонтологический и психологический аспекты выбора, сосредоточившись только на утилитарном аспекте, в то время как реальный выбор человека протекает в рамках обоих этих аспектов.
ПОЙТИ ЛИ НА РИСК?
Объективно рассматривая проблему ответственного выбора в условиях риска, мы попадаем в область общей теории конфликтов, в тот ее раздел, который базируется на психологической теории рисков. Так вот, результаты работ известных психологов в области анализа деятельности субъекта в условиях риска, мягко говоря, не подтверждают выдвигаемой В. Ярынычем гипотезы.
Как полагают психологи, и вероятность, и величина ущерба как объективно-статистические характеристики ситуации влияют на поведение человека не сами по себе, а опосредованно: через рефлексию - осознание ситуации, "примеривание" ее к себе, к своим возможностям. В этом случае риск и выступает как вероятностная прогностическая характеристика действий личности, принимающей решения, регулируемых рефлексивным механизмом.
Сказанное означает, что риск как психологическое понятие отражает сознательную человеческую деятельность и является характеристикой сознательно действующего субъекта. В частности, переживание будущего успеха как результат рефлексии собственных действий для человека (лица, принимающего решение), особенно склонного к такому переживанию, может оказаться настолько привлекательным, что затмевает переживания реальной опасности или отрицательных последствий. Ценность победы сама по себе может оказаться значимее рационального расчета. Иначе говоря, в условиях конфликта американское руководство, имеющее превосходство в СЯС и подавляющее превосходство в Силах общего назначения, может не устрашиться результатов оценок, предлагаемых автором "Проблемы не для узкого круга".
Психологические факторы принципиально по-новому высвечивают проблему управления рисками в условиях конфликта между ядерными державами. Очевидно, что без учета представлений, разработанных в рамках психологических и теоретико-игровых подходов (на основе теории рефлексивных игр), любые оценки поведения лиц, принимающих решение, и прогнозы риска сами по себе окажутся в лучшем случае абстрактными. В этих вот направлениях, по нашему мнению, и надо совершенствовать теорию ядерного сдерживания. Для более детального ознакомления с психологическими аспектами, реализуемыми в игровых моделях ситуаций риска, отсылаем читателей к трудам уже упоминавшегося Владимира Лефевра, а также известного российского психолога В.А. Петровского.
Необходимо отметить, что при принятии предлагаемой концепции планирования количественного состава и структуры СЯС на основе реализации принципа НХРВ возникает ряд проблем, которые усиленно не замечаются представителями либерального направления.
В первую очередь это обеспечение возможности сдерживания различного вида дестабилизирующих инициатив противостоящих государств. Концепция сдерживания, понимаемая как исключительно силовая или военная и связанная с предотвращением инициатив противостоящих стран по переводу демонстрационной фазы холодной войны с Россией в вооруженный конфликт, не исчерпывает всех сдерживающих функций и возможностей СЯС.
В структурном отношении проблема сдерживания силами СЯС дестабилизирующих инициатив противостоящего государства в процессе антогонистического противоборства с ним является комплексной. Она, кроме упомянутого выше "силового" аспекта, также включает:
1. Сдерживание с целью предотвращения инициатив по переводу (эскалации) процесса противоборства из латентной фазы холодной войны в демонстративную путем перехода противостоящей стороны к гонке вооружений.
2. Сдерживание инициатив, направленных на продолжение и усиление демонстративной фазы холодной войны путем интенсификации противостоящей стороной гонки вооружений.
И здесь СЯС, если они количественно и качественно адекватны своим потенциальным возможностям, способны оказать сдерживающие функции и способствовать обратному переводу межгосударственного противоборства из демонстрационной в латентную фазу.
ПОДАРОК СОЕДИНЕННЫМ ШТАТАМ УЖЕ СДЕЛАН
Заметим, Россия уже сделала "подарок" США, обеспечив им за счет деградации своих СЯС возможности выхода из состояния кризиса потенциальной технологической базы перспективной ПРО, что дало начало новой гонке вооружений. Теперь либералы нам предлагают и дальше обеспечивать США стимулы к усилению гонки вооружений в сфере создания новых стратегических неядерных средств поражения, составляющих неядерную компоненту их контрсилового потенциала. Нельзя не заметить, что указанная компонента в настоящее время частично развернута, а частично находится на стадии интенсивно проводимых НИР. Неядерные средства поражения российских СЯС планируются к размещению в будущем на космических платформах и гиперзвуковых крылатых ракетах, стартующих с морских и авиационных носителей. При этом новые варианты неядерных высокоточных средств могут быть подведены к объектам поражения СЯС России за время даже меньшее, чем необходимое для подлета боеголовок БРПЛ.
Дальнейшее "свертывание" российских СЯС обеспечит стимулы для перевода указанных работ из стадии НИР в стадию полномасштабных разработок и принятия их на вооружение. Следствием всего этого мы можем получить СЯС, допускающие в будущем нанесение по ним с учетом наличия ПРО эффективного "экологически приемлемого" контрсилового удара.
А как в этом случае быть с так называемой кризисной стабильностью?
Вообще проблема ее обеспечения совершенно игнорируется либералами, призывающими то к радикальным сокращениям СЯС, то к их деактивации (снижению боеготовности), то к "транспарентности".
Вместе с тем "урезанные" СЯС, построенные на основе реализации предлагаемого принципа обеспечения НХВР, будут находиться в весьма неустойчивом состоянии относительно целого спектра дестабилизирующих факторов различной природы. К ним относятся факторы военно-технологической внезапности, изменения целевой обстановки на ТВД, геополитической ситуации и многие другие.
Вследствие этого сама возможность стабильного обеспечения НХВР представляется недостижимой.
По крайней мере, в процессе возможного вооруженного конфликта с задействованием СОН Стратегические ядерные силы РФ (из-за естественных потерь) быстро "провалятся" ниже уровня обеспечения НХРВ. Таким образом, Россия получает группировку СЯС, имеющую достаточно большой потенциал первого удара и в то же время при нулевом или очень низком потенциале ответного удара, обесцениваемом наличием ПРО. Это будет дестабилизирующий компонент вооруженных сил, снижающий кризисную стабильность.
В указанных условиях:
а) для противостоящей стороны возникает соблазн нанесения первого контрсилового удара, подкрепленный очевидными аргументами рефлексивного характера, состоящими в том, что российская сторона, зная об отсутствии возможности нанесения эффективного ответного удара, может пойти на применение своих СЯС первыми;
б) российская сторона также может смоделировать за американскую сторону сформулированные выше рассуждения американской стороны. Это в определенных ситуациях развития конфликта или в период ведения боевых действий силами общего назначения может подтолкнуть Россию к применению ЯО.
Так что реализация либеральных концепций может привести в кризисных ситуациях к нарушению состояния кризисной стабильности и к взаимному подталкиванию сторон к первому ядерному удару. Словом, подытоживая анализ либеральных концепций строительства СЯС России, можно процитировать один из известных законов Мэрфи: "Каждая сложная проблема имеет простые, доступные для широкого понимания неправильные решения". Это целиком можно отнести к рассматриваемой статье В. Ярыныча
