СТРАТЕГИЧЕСКАЯ СТАБИЛЬНОСТЬ В СОВРЕМЕННОЙ ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ. РОЛЬ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В ПРОЦЕССЕ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ МЕХАНИЗМОВ ЕЕ ОБЕСПЕЧЕНИЯ
ВЕСТНИК АКАДЕМИИ ВОЕННЫХ НАУК
№ 2(19)/2007
Н.П. РОМАШКИНА,
кандидат политических наук,
профессор АВН
СТРАТЕГИЧЕСКАЯ СТАБИЛЬНОСТЬ В СОВРЕМЕННОЙ ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ. РОЛЬ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В ПРОЦЕССЕ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ МЕХАНИЗМОВ ЕЕ ОБЕСПЕЧЕНИЯ
После распада биполярного мира международная ситуация характеризуется неустойчивостью и неравновесностью во всех сферах и, в том числе, - в ядерной. Проблемы разоружения, ядерного нераспространения и контроля над вооружениями, связанные с обеспечением определенного уровня стратегической стабильности, перешли в XXI век и требуют замены и перепроверки существующих рычагов управления этими процессами.
Задача сохранения и укрепления стратегической стабильности весьма четко обозначена в майском Послании Президента Российской Федерации В.В.Путина Федеральному Собранию РФ. Президент прямо связывает ее с разоруженческой тематикой, ключевые вопросы которой, как он считает, «фактически выпали из глобальной повестки, в то время как говорить о конце гонки вооружений преждевременно»1.
Современное состояние международной среды безопасности свидетельствует, что опыт обеспечения стратегической стабильности, полученный СССР/РФ и США в ходе ряда кризисов, потребовавших огромных финансовых затрат и длительного переговорного процесса, чтобы прийти к существенным сокращениям и к мерам контроля над ядерным оружием (ЯО), не побудил другие страны к отказу от ядерных вооружений. При этом и официальные ядерные державы продолжают рассматривать ракетно-ядерный потенциал в качестве первостепенного средства обеспечения своей безопасности. Их современная политика с опорой на ЯО создает дополнительные стимулы для других государств к приобретению или созданию ракетно-ядерного оружия, а через них может открыть к нему доступ международного терроризма.
При этом выполнение обязательств ядерных держав по ДНЯО в продвижении к ядерному разоружению (Статья VI)2 является лишь необходимым условием укрепления стратегической стабильности. Но этого недостаточно, нужны многие другие меры. В противном случае вероятны очень разные по своим последствиям гипотетические варианты или сценарии кризисов и конфликтов, нижеприведенный анализ которых позволяет выделить основные направления повышения устойчивости системы международных отношений. Отметим, что в процессе моделирования таких ситуаций необходимо учитывать не только универсальные для всех, но и индивидуальные для каждого государства критерии сдерживания.
Вариант 1. Конфликт между Индией и Пакистаном
Южная Азия, по общепринятому обоснованному мнению, является регионом, где риск вооруженного конфликта с применением ядерного оружия достаточно велик. Кроме того, район опасен с точки зрения получения международным терроризмом доступа к элементам ЯО. После проведения в 1998 г. индийских и пакистанских ядерных испытаний на этот взрывоопасный фон наложилась гонка ракетно-ядерных вооружений. Главные факторы, влияющие на динамику разворачивающегося в регионе ядерного соперничества: 1) усиление конфронтации между Индией и Пакистаном вокруг Кашмира; 2) осложнение противоречий в отношениях Индии и КНР; 3) существенное количественное наращивание и качественное совершенствование ракетно-ядерных сил Китая; 4) дальнейшее развитие пакистано-китайского и пакистано-северокорейского военно-технического сотрудничества в ракетно-ядерной области.
Принято считать, что ядерное сдерживание в Южной Азии играло до сих пор важную роль в предотвращении войны и эскалации в направлении применения ЯО, как это было между СССР и США в период «холодной войны». Однако существуют разногласия в отношении того, будет ли такая ситуация сохраняться в дальнейшем. Это тем более неясно, если учесть религиозные, географические, технические и стратегические особенности новых ядерных балансов, а также внутреннюю ситуацию в ряде проблемных стран. Однако при этом обретение ЯО, направленного, прежде всего, друг на друга, создало у Индии и Пакистана своеобразную общность интересов как в контроле над их ядерными арсеналами, так и в отношениях с внешним миром. Эта же закономерность имела место в отношениях СССР и США, приведшая к переговорам по ДНЯО и об ограничении и сокращении СНВ.
Однако наличие ракетно-ядерных вооружений у этих стран серьезно подорвало глобальный баланс сил и уровень стратегической стабильности, прервав политику «ядерной неясности» или «ядерной неопределенности» ряда государств (созданную Израилем и практикуемую до 1998 г. большинством стран - потенциальных обладательниц ЯО второго эшелона) с открытыми заявлениями о том, что они обладают ядерными вооружениями. Это стало «достойным подражания» примером для вероятных ядерных распространителей.
Вместе с тем крайне негативным является то обстоятельство, что Индия и Пакистан находятся вне сферы действия ДНЯО, равно как и вне большинства других международных договоров и соглашений, регулирующих режим ограничения и нераспространения ракетно-ядерных средств и технологий.
Важнейшим сдерживающим от военных действий (в том числе с применением ЯО) фактором для Пакистана, вероятно, является возможность уничтожения основных экономических и политических центров, таких, как Исламабад, Карачи, Лахор, Равалпинди и других.
Учитывая достаточно высокие темпы экономического развития Индии, в качестве главного сдерживающего фактора для этой страны рассматривается возможность получения в ответном ударе такого ущерба, который отбросит ее развитие на многие годы назад. Кроме того, в случае конфликта на стороне Пакистана может выступить Китай, активно участвующий в оснащении этого государства ракетами. Тогда двусторонний конфликт может превратиться в трехсторонний: Индия - Пакистан - КНР. В результате приобретения ЯО Ираном вместо рассмотренного ядерного треугольника КНР - Индия - Пакистан может возникнуть четырехугольник КНР - Индия - Пакистан - ИРИ. Кроме того, с достаточной долей вероятности можно рассматривать и гораздо более сложные конфигурации: КНР - Индия - Пакистан - ИРИ - РФ; КНР - Индия - Пакистан - ИРИ - Израиль - РФ; КНР - Индия - Пакистан - ИРИ - Израиль - РФ - США и другие. Их появление и развитие вряд ли могут быть полезны для России на сегодняшнем этапе ее развития.
В настоящее время эффективная международная система действий и взаимоотношений, позволяющих избежать подобных конфликтов, не выстроена. Без надлежащих интеллектуальных, политических и оборонных усилий сведение вероятности таких ситуаций к нулю вряд ли возможно.
Очевидно, что опыт построения биполярной системы обеспечения стратегической стабильности СССР/ РФ - США, который частично приложим и к взаимоотношениям Индии и Пакистана, не может быть в полной мере использован для указанных конфигураций. Не может быть примером и решение «ядерных уравнений» с учетом всех официальных ядерных держав, а также с учетом треугольника США - СССР/РФ - КНР, существовавшего с 60-х годов прошлого века, в силу незначительности ядерного арсенала Китая по сравнению с ядерными силами и средствами двух супердержав. Уравнение, описывающее сложные конфликтные конфигурации, такие, как КНР - Индия - Пакистан - ИРИ - Израиль - РФ - США, ни в прямом - математическом, ни в переносном - политическом смысле не может сводиться к сумме решений уравнений диадных отношений, входящих в конфигурацию (любые многополярные модели, как правило, нелинейны). Но все возможные дипломатические, политические, «нераспространенческие» и другие меры, направленные на снижение вероятности возникновения ядерных конфликтов в двухсторонних отношениях, могут существенно снизить вероятность более сложного варианта развития событий.
Сегодня внимание всего мира сосредоточено на потенциальных ядерных распространителях - КНДР и Иране, в то время как действия, направленные на ограничение и уничтожение ракетно-ядерных средств в Индии, Пакистане и Израиле, должны быть не менее активными. Конкретные меры, направленные на новые ядерные государства в рассматриваемом аспекте, заставят задуматься желающих обладать ядерным оружием и, возможно, приостановить свои работы над его созданием, тем более, что, как правило, это связано с серьезными экономическими проблемами. Следовательно, именно сегодня активность мирового сообщества логично сосредоточить на постепенном, поэтапном ядерном разоружении Индии, Пакистана и Израиля.
В качестве одного из вариантов такого поэтапного процесса можно рассматривать создание условий для переговорного процесса между Индией и
Пакистаном, скорее всего под эгидой и при непосредственном участии представителей СБ ООН. Его можно разбить на несколько этапов.
Первый этап - переговоры о дальнейшем ненаращивании ракетно-ядерных вооружений, в том числе, о прекращении производства оружейных расщепляющихся материалов. Следующим шагом могут быть переговоры о подписании конкретных документов, способствующих сокращению ЯО. Рассмотрим некоторые из них.
1. Договор о сокращении оружейных ядерных материалов. Этому могут предшествовать или сопутствовать действия по усилению физической защиты, учета и контроля над ядерными материалами и мер транспарентности. К этому процессу может быть подключен и Израиль.
2. Совместный индо-пакистанский документ о соблюдении положений ДНЯО (вначале без формального членства в Договоре), касающихся запретов на передачу неядерным государствам опасных ядерных материалов, технологий и др. (в частности ст. I, IV, VI ДНЯО).
3. Договоры о сокращении средств доставки среднего радиуса действия. После их подписания у обеих стран будет только ТЯО, которое в течение некоторого периода может оставаться в качестве сдерживающего от развязывания боевых действий фактора.
4. Соглашение о взаимном уведомлении сторон о любых передислокациях тактических ракет «Притхви» (Индия) и «Хатф» (Пакистан) в приграничную зону.
5. Документ о присоединении двух государств к международному режиму контроля над распространением ракет и ракетных технологий.
6. Включение в военные доктрины принципа неприменения ЯО первыми по примеру Китая. Тем самым вся военно-стратегическая региональная подсистема (Индия - Китай - Пакистан) окажется более стабильной в смысле снижения вероятности применения ЯО в случае очередного кризиса.
7. Взаимные обязательства не размещать ЯО в Кашмире, т.е., как в индийском штате Джамму и Кашмир, так и в подконтрольных Пакистану областях бывшего одноименного княжества.
8. Присоединение Индии и Пакистана к Договору по всеобъемлющему запрещению ядерных испытаний (ДВЗЯИ) как важнейшему договору, стоящему на пересечении процессов вертикального и горизонтального нераспространения ЯО и призванному стать одной из главных опор ДНЯО. Этот договор позволил бы косвенно ограничить качественное и количественное развитие ядерных средств Индии и Пакистана, стимулировать ограничение их ракетных сил, а также учитывать две фактические ядерные державы в режиме нераспространения, не ломая при этом ДНЯО.
9. Документ о присоединении Индии, Пакистана, а также Израиля к Инициативе по безопасности в борьбе с распространением ОМУ (ИБОР).
10. Документ о присоединении Индии и Пакистана к действующим международным организациям экспортного контроля над торговлей ядерными технологиями и материалами (прежде всего Группы ядерных поставщиков (ГЯП)).
Следующим этапом может стать даже приведение обеих стран к переговорам о полном запрещении ЯО в Индии и Пакистане с одновременной гарантией основных ядерных держав (например, гарантии США - для Пакистана и России - для Индии) о защите национальных интересов этих государств. И еще один важный шаг, который может предшествовать всем предыдущим, и стать завершающим, - разрешение территориальных разногласий между Индией и Пакистаном путем заключения соглашения, подготовленного при участии СБ ООН.
Важнейшая роль России в целях предотвращения конфликта между Индией и Пакистаном прослеживается уже сегодня. Однако, исходя из опыта обеспечения стратегической стабильности в течение длительного времени как на ядерном, так и на неядерном уровнях, эта роль может быть расширена более активными совместными с США действиями, способствующими договорному процессу между Индией и Пакистаном. С учетом того, что подобные усилия находятся не на первых позициях в приоритетах политики США, инициатива РФ в этом вопросе может стать значительным шагом в решении проблемы, выходящей за региональные рамки.
Вариант 2. Конфликт между Индией и Китаем
В настоящее время отношения между этими государствами отличаются стабильностью, и крупных разногласий, которые могли бы привести к возникновению вооруженного конфликта, практически не наблюдается. Однако напряженность в их отношениях еще не преодолена окончательно. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что на вооружении индийской армии находятся ракеты дальностью до 2500 км (что существенно превышает расстояние до любой точки Пакистана), в стадии разработки находятся баллистические ракеты дальностью до 4000 км.
В качестве сдерживающих могут рассматриваться все факторы, препятствующие быстрому разностороннему развитию обеих стран.
Вариант 3. Обострение отношений между РФ и КНР
Известно, что Китай стремится к наращиванию своего ядерного потенциала как в системном, так и в количественном отношении. При этом, как можно предположить, Китаю не требуется ЯО против России, поскольку для него не существует угрозы со стороны РФ. Однако, моделируя различные гипотетические ситуации, важно учитывать, что причиной обострения российско-китайских отношений может быть, в первую очередь, политика КНР в отношении Дальнего Востока с целью расширения территории для расселения все увеличивающегося населения Китая и получения доступа к сырьевым базам региона. Постепенное переселение китайцев на территорию РФ, которое уже идет, и постепенная экономическая интеграция заселенных районов могут привести к стремлению пересмотра границ, предъявлению территориальных претензий и, как следствие, - к возможности острого политического конфликта. СЯС РФ при этом могут рассматриваться в качестве стабилизирующего фактора.
Отметим, что важным легитимным основанием для российско-китайских отношений служит точное следование принципам Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между РФ и КНР. Статья 2 этого документа декларирует взаимный отказ от применения силы или угрозы силой, от применения первым ядерного оружия и от нацеливания стратегических ракет друг на друга.
Ядерный фактор в российско-китайских отношениях в настоящее время не имеет оттенка антагонизма и конфронтации. Он более важен во взаимоотношениях Китая с Индией и, при стечении соответствующих обстоятельств, возможно, с Японией. Но основное значение имеет, вероятно, американский аспект китайской ядерной политики.
Вариант 4. Конфликт между США и КНР
Ядерная мощь США настолько велика и имеет столь устойчивые перспективы, обеспеченные активной ядерной политикой, что значительное количественное наращивание арсенала ей не требуется (тем более, что при необходимости Америка может быстро его осуществить). Кроме того, Соединенные Штаты активно работают над НПРО и параллельно - над планами военного доминирования в космосе.
С точки зрения Китая нейтрализовать силовое давление со стороны США можно, обеспечив способность адекватного ядерного ответа. При этом уровни неприемлемого ущерба для США и КНР абсолютно несопоставимы. В связи с этим КНР могла бы ограничиться и достаточно скромным ядерным арсеналом, но прорыв американской НПРО в случае ее полномасштабного развертывания можно обеспечить лишь путем массирования китайских боеголовок.
Вероятность возникновения конфликта США - КНР в настоящее время невелика. Однако курс Китая на усиление морской компоненты СЯС, переход на РГЧ (повышающий возможности преодоления ПРО), развертывание новых МБР с дальностью более 10000 км, а также попытки создания своих элементов ПРО (что доказывают испытания противоракеты, проведенные Китаем в январе 2007 г.) объективно имеет преимущественно американскую направленность.
Бурно развивающийся Китай может в будущем представлять угрозу для экономических интересов США и Японии в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР). Учитывая также, что КНР уже сейчас рассматривается в качестве вероятной новой сверхдержавы, логично предположить, что Соединенные Штаты будут препятствовать этому всеми экономическими, политическими, а в случае крайней необходимости и военными мерами. Кроме того, существует опасная вероятность вовлеченности США в случае военных действий Китая, направленных на возвращение Тайваня.
Основной сдерживающий фактор от развязывания КНР какого-либо ядерного конфликта с США такой же, как и в варианте 3. С другой стороны, возможность поражения в ответных действиях нескольких американских объектов военно-экономического потенциала (ВЭП) и угроза безопасности главного союзника США в АТР - Японии может сдерживать Соединенные Штаты от ядерной конфронтации с Китаем.
Являясь евроазиатским государством, Россия глубоко заинтересована в поддержке дружественных взаимовыгодных взаимоотношений и с США, и с КНР. Эта задача может усложниться в случае нарастания конфликтности между монодержавой в лице Соединенных Штатов и потенциальной второй супердержавой в лице КНР. РФ при этом способна, опираясь рациональным образом на имеющийся опыт обеспечения стратегической стабильности, оказывать воздействие на сохранение мирных взаимоотношений между США и КНР.
Вариант 5. Конфликтные отношения между РФ и США/НАТО
Такая ситуация в настоящее время маловероятна, но существуют противоречия, способные увеличить гипотетическую возможность применения военной силы при определенных неблагоприятных условиях.
Эскалация ближневосточного конфликта, способная привести к сокращению поставок нефти из этого региона и, как следствие, к обострению противоречий вокруг нефтеносных районов в других точках земного шара, в том числе на территории РФ и других республик бывшего СССР.
2. Размещение ЯО в странах Восточной Европы и Прибалтики, воспринимаемые Россией в качестве непосредственной угрозы безопасности жизненно важных центров (в том числе Москвы и Санкт-Петербурга) и увеличения возможности политического диктата со стороны США, препятствующего проведению независимой политики РФ.
3. Противодействие интеграционным процессам в странах СНГ с учетом гипотетической вероятности применения военной силы со стороны США.
4. Самостоятельная внутренняя и внешняя политика РФ, противоречащая интересам США/НАТО, что может увеличить вероятность применения экономических санкций со стороны крупнейших стран Запада и международных финансовых организаций, при существенном ухудшении экономического и политического положения РФ.
Возможность обострения названных противоречий позволяет рассматривать СЯС РФ в качестве стабилизирующего фактора, гарантирующего ответные действия как в широкомасштабной ядерной, так и в неядерной войне с ядерными державами или со странами, на территории которых размещается ЯО и/или элементы ПРО США.
Основным фактором сдерживания в этом сценарии является угроза экологической катастрофы в таких крупных регионах, как Северная Америка, Западная Европа и Евроазиатское пространство от Балтийского моря до Тихого океана. Кроме того, экологические последствия и высокая вероятность радиоактивного заражения на большой площади связаны с возрастанием роли психологического фактора сдерживания, когда население и общественные организации страны, готовящейся совершить агрессию, будут выступать против подобных военных действий, несмотря ни на какие возможные преимущества упреждающего ядерного удара или воздействия высокоточным стратегическим оружием. В качестве альтернативы такому развитию событий можно рассматривать возможность сдерживания за счет угрозы поражения в ответных действиях крупнейших объектов ВЭП. Для высокоразвитых стран (как США и «старые» европейские члены НАТО) неприемлемым является поражение 15-25% ВЭП (для РФ этот процент будет несколько выше), т.к. это приведет к катастрофическому промышленному спаду и снижению уровня жизни населения, возможному отказу от активных боевых действий.
Важнейшим фактором, определяющим в настоящее время отношения РФ - США, является противоположность в военно-политических целях сторон, зафиксированных в военных доктринах. Учитывая наличие у США мощных стратегических наступательных неядерных сил, поддержание стратегического сдерживания на основе баланса количественных составов стратегических вооружений становится для России труднореализуемой задачей. В связи с этим актуальность приобретает не поддержание баланса количественного состава стратегических систем, а проблема обеспечения баланса боевых возможностей стратегических систем вооружения. РФ не сможет поддерживать такой баланс без высококачественного стратегического ракетно-ядерного оружия.3
По мнению первого вице-президента Академии военных наук генерал-полковника В.В. Коробушина, «уточнение концепции сдерживания агрессии и сохранения стратегической стабильности целесообразно проводить по двум направлениям. Первое направление - уточнение основных положений системы ядерного сдерживания с учетом создания и развертывания в США ограниченной стратегической системы, возможности появления в третьих странах ядерного оружия. И второе направление - это разработка и создание необходимых средств неядерного сдерживания, с учетом возможного распространения в мире неядерного оружия. Особенно в США и в НАТО».4
В целом можно констатировать, что в начале XXI века установились такие отношения между РФ и США/НАТО, которые сводят вероятность ядерного конфликта между этими странами к минимуму на обозримую перспективу. Однако по-прежнему необходимы постоянные, глубоко продуманные и целенаправленные усилия для того, чтобы такая вероятность не увеличивалась.
Вариант 6. Конфликт между Ираном и Израилем
Ядерный вопрос уже длительное время является одним из основных факторов ближневосточной политики и дипломатии. В случае же создания иранского ЯО вариант конфликта между Израилем и Ираном рассматривается как наиболее опасный на региональном и на глобальном уровне. Ситуация при этом существенно обостряется в силу отсутствия ядерного баланса во всех аспектах. Ядерный удар Ирана по Израилю несет непосредственную угрозу не только Израилю, но и Палестинской Автономии, Ливану, Сирии, Иордании, Саудовской Аравии и восточной части Египта. При этом ядерный удар Израиля по Ирану ведет к значительно меньшим потерям. Этим можно объяснить следующее: ЯО Израиля, стимулируя, с одной стороны, создание ЯО Ирана, играет, с другой стороны, сдерживающую роль в регионе Ближнего и Среднего Востока.
В контексте этой проблемы нельзя не учитывать, что «непрозрачность» или «неопределенность» всегда являлась главным принципом ядерной политики Израиля («У нас нет ядерного оружия, но, если понадобится, мы его применим», - Голда Меир). Показательно, что и после первого официального признания премьер-министром Израиля Эхудом Ольмертом факта наличия ядерного оружия в декабре 2006 г. позиция еврейского государства не стала более определенной.
В силу такой неопределенности и ряда других причин моделирование конфликта между Ираном и Израилем является наиболее трудным. Однако, можно предполагать, что сдерживающим фактором от развязывания такого конфликта является вероятная изолированность Ирана от мира со всеми вытекающими последствиями, включающими военные действия НАТО с целью изменения правящего в ИРИ режима.
Отсутствие в настоящее время эффективных отработанных механизмов решения иранской ядерной проблемы грозит цепной реакцией в соседних странах, которые могут ответить в такой ситуации созданием или наращиванием аналогичного оружия (Израиль, Пакистан, Индия, Китай, Тайвань). Доказательством высокой вероятности такого развития событий является сделанное вскоре после северокорейских ядерных испытаний в октябре 2006 г. заявление Японии о намерении рассматривать возможность создания собственного ЯО с целью обеспечения своей безопасности. В таких условиях основной задачей Российской Федерации остается инициативная роль в поиске дипломатических и экономических методов ослабления напряженности политических отношений и конфликтности международной обстановки. Важнейшее значение приобретают шаги РФ, направленные на разрешение ее разногласий с США в вопросах всеобъемлющего контроля над созданием и обеспечением полного топливного ядерного цикла в Иране с учетом совпадения российских и американских позиций о недопустимости возникновения еще одного ядерного государства. Так, предложение России взять на себя обязательства по поставкам топлива для Бушерской АЭС и вывозу отработанного ядерного топлива (несмотря на отсутствие решения о практической реализации этого предложения) имеет существенное значение как мера противодействия распространению, так и с точки зрения готовности в определенных пределах учитывать интересы США.
В целях совершенствования механизмов обеспечения стабильности ядерные державы должны использовать все рычаги эффективной дипломатии и опыт, позволивший установить достаточный уровень стратегической стабильности в XX веке, и принять на себя обязательства, связанные с их ядерной политикой (например, о неприменении ЯО первыми против любого государства - члена ДНЯ О). При этом укрепление режима ДНЯО должно быть фундаментом для частного подхода к проблемам нераспространения в отдельных регионах и странах - новых членах системы так называемой ракетно-ядерной многополярности. При этом исключительное значение имеет легитимность любых акций в отношении «подозреваемых» в распространении стран, единство и взаимодействие ядерных держав и их партнеров.
Еще одной из важнейших ключевых международных мер на современном этапе явилась бы ратификация Соединенными Штатами и Китаем Договора ДВЗЯИ. Это подтвердило бы приверженность легитимных ядерных держав процессу разоружения и способствовало бы присоединению к ДВЗЯИ также Индии, Пакистана и Израиля, что положило бы предел совершенствованию их ядерных вооружений. Тем самым была бы поставлена серьезная преграда для создания ЯО пороговыми странами.
Целенаправленные усилия со стороны ядерных держав обеспечат им сильные политические позиции в достижении цели приведения стран - нечленов ДНЯО и неядерных членов Договора к принятию на себя ряда новых политических и экономических обязательств по укреплению стратегической стабильности и уменьшению вероятности обозначенных выше вариантов усложнения стратегической конфигурации.
Россия в процессе повышения уровня стратегической стабильности
Обладая огромной территорией в Европе и Азии, Российская Федерация играет большую роль в формировании важнейших балансов сил в мире - в Европе, на Дальнем и Ближнем Востоке, в Центральной и Южной Азии.
Значение России в укреплении стратегической стабильности связано, в первую очередь, с ее постоянным членством в СБ ООН и правом вето. Это является сильным инструментом воздействия на мировые процессы. Продолжая возражать против силовых методов решения глобальных проблем (хотя РФ и поддержала ИБОР по политическим соображениям) и отдавая предпочтение дипломатическим и экономическим инструментам стабилизации обстановки, РФ способна эффективно влиять на отношения между ядерными и пороговыми государствами с учетом их двусторонних взаимоотношений.
При этом заинтересованность России в решении проблемы поддержания устойчивого стратегического баланса в условиях существования новых угроз очень велика, т.к. ее безопасность в силу ряда причин может пострадать больше, чем безопасность Запада. Во-первых, силы новых ядерных и пороговых государств дислоцированы намного ближе к российской территории. Во-вторых, ЯО этих стран характеризуется высокой степенью неопределенности с точки зрения несанкционированного или аварийного пуска, хищения и другой непредвиденной ситуации. В-третьих, США ведет работы по созданию стратегической НПРО (более 10 элементов системы размещены на Аляске в 2004-2005 годах5), в то время как российские возможности модернизировать и расширять ПРО ограничены. Следовательно, укрепление стабильности путем разоружения и нераспространения ОМУ и средств его доставки, включая задачу вовлечения в этот процесс новых реальных и потенциальных членов ядерного клуба, является приоритетом российской политики, и эффективные усилия в этой сфере способны оказать важное позитивное влияние на мировые процессы.
Разоруженческая сторона стабильности зависит от эффективности международной правовой базы, действующей в этой области. В этом отношении немаловажное значение имеет Договор о СНП 2002 г.
Американский государственный и общественный деятель, бывший председатель сенатского Комитета по делам вооруженных сил США С. Нанн отмечал, что этот российско-американский документ является, скорее, договором «хороших намерений» и если за ним не последует целый ряд других содержательных действий, то он может в лучшем случае оказаться бесполезным, а в худшем - даже «контрпродуктивным». Необходимо четко и однозначно решить вопросы верификационных процедур, график сокращений «наступательных потенциалов».6
Исходя из богатого опыта переговорного процесса, Россия может сыграть инициативную роль в отношении ключевых мер по Договору о СНП и дальнейшего процесса сокращения СНВ. Среди них: согласование между РФ и США дополнительных процедур и правил засчета боезарядов, графика сокращения вооружений и адаптированных систем контроля и мер доверия в процессе выполнения Договора о СНП; продление срока действия систем контроля и мер доверия Договора СНВ-1 по крайней мере до 2012 г.; подготовка и начало переговоров по Договору СНП-2 с целью сокращения СНВ до уровня примерно 1000 боезарядов в период до 2017 г.
Еще одним важным аспектом процесса двусторонних соглашений РФ - США остаются вопросы, связанные с выходом США из Договора по ПРО. Он не привел к возникновению прямой военной угрозы для России. Это связано с сохранением высокого уровня потолков ядерных боезарядов на стратегических носителях, что обеспечивает поддержание так называемого «динамического диапазона» в военно-стратегическом равновесии. Однако ликвидация ограничений на противоракетные системы явно внесла вклад в нарастание стратегической неопределенности, причем не столько непосредственно в отношениях РФ - США, сколько в системе международных отношений в целом. Ликвидация Договора сняла также значительную часть ограничений на испытание и размещение в космосе различных видов ударных вооружений.
Следовательно, деятельность России, направленная на сотрудничество с США и/или странами Запада в разработке, развертывании и использовании информационных и боевых систем ПРО (с учетом общего понимания ее назначения, разграничения совместных и односторонних работ в этой сфере и обязательных гарантий неиспользования системы друг против друга) может рассматриваться в качестве важного аспекта современной мировой политики.
Нарастающая нестабильность в мире подтверждает важность сохранения и развития внешнеполитической стратегии «равновекторности» в отношении ведущих центров силы, дистанцированности от вступления в долговременные блоки и союзы при наращивании партнерских отношений на взаимовыгодной и равноправной основе и укреплении суверенитета России.7 Одним из главных условий обеспечения реального суверенитета являются основные силы и средства ядерного сдерживания (наступательные и оборонительные), силы общего назначения, оборонная промышленность и наука. При этом упор должен быть сделан на развитии качественных, а не количественных параметров вооружений, на повышении обеспеченности российских военнослужащих, на создании базы для технического переоснащения ВС РФ. Среди таких мер могут рассматриваться:
- разработка новых научно обоснованных критериев, обеспечивающих эффективные механизмы предотвращения ядерных конфликтов в современных условиях;
- увеличение темпов ввода в состав РВСН новых ракетных комплексов «Тополь-М» подвижного и стационарного базирования;8
- обеспечение рационального соотношения между подвижными и стационарными ракетными комплексами РВСН для решения стратегических задач в ответном ударе;
- завершение в полном объеме разработки новой БРПЛ «Булава» и нового РПКСН проекта 955 в течение 4-5 лет и ввод их в боевой состав МСЯС (целесообразно увеличить время нахождения РПКСН проекта 955 на боевом патрулировании);
- размещение имеющихся в боевом составе АСЯС тяжелых бомбардировщиков на нескольких аэродромах с целью увеличения их живучести;
- продолжение работ по продлению гарантийных сроков эксплуатации имеющихся на вооружении средств СЯС;
- создание и развертывание ограниченной группировки ракет средней дальности.
Обоснование концептуальных основ национальной безопасности государства
Указом Президента Российской Федерации от 10 января 2000 г. № 24 «О Концепции национальной безопасности Российской Федерации» были внесены изменения и дополнения в Концепцию национальной безопасности России, утвержденную Указом Президента Российской Федерации от 17 декабря 1997 г. № 1300.9
Изменения, произошедшие с тех пор в стране и в мире, приводят к необходимости уточнения концептуальных основ национальной безопасности государства.
Выделение основных факторов, определяющих новые тенденции в международной ситуации и влияющих на изменение уровня стратегической стабильности, позволило наметить предложения по формированию концептуальных основ национальной безопасности РФ. Они кратко представлены в таблице.
При определенной государственной политике Россия способна обеспечивать стратегическую стабильность, сохраняя свой эффективный ядерный статус, гарантирующий возможность ядерного сдерживания угроз со стороны внешнего мира. При этом актуально не столько наращивание ядерного потенциала, сколько обеспечение его достаточного уровня.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации. www.kadis.ru/ analitika/doc.phtml?id=12608&d1=2006-05-19&d2=2006-05-26.
2. Нераспространение ядерного оружия: Сборник документов. - М.: Международные отношения, 1993.
3. Варфоломей Коробушин. Метаморфозы стратегического сдерживания. Независимое военное обозрение. 15.04.2005. http://nvo.ng.ru/printed/5670.
4. Там же.
5. Glanz J. This Time It's Real: An Antimissile System Takes Shape. New York Times, May 4, 2004: www.nytimes.com.
6. Nann S. Co-Chairman, Nuclear Threat Initiative, Testimony before the US Senate Committee on Foreign Relations on the Treaty between the United States of America and the Russian Federation on Strategic Offensive Reductions, July 23, 2002.
7. Гареев М.А. Какие вооруженные силы нужны России?- М.: «Отечественные записки» - 2002 - № 8.
8. До сих пор вводилось 5-7 РК «Тополь-М» в год. В2006 г. ВС РФ закупили 7 РК «Тополь-М», его стоимостьвозросла в 3,5 раза по сравнению с 2000 г. Отметим,что малосерийное производство (несколько РК в год)значительно дороже, чем среднесерийное (несколькодесятков в год) и крупносерийное производство (100 иболее в год) (Прим. автора - Н.Р.).
9. Концепция национальной безопасности Российской Федерации: Указ Президента РФ от17.12.1997 № 1300 в редакции Указа Президента РФ от10.01.2000 №24.
